Русский народный фольклор
Сборник анекдотов, статусов, демотиваторов и других произведений
современного народного творчества
современного народного творчества
| Сказки » Русские народные |
Летучий корабль
 Жил себе старик со старухою. Было у них три сына: двое умные, а третий — дурачок. Умных они и жалеют, каждую неделю старуха им чистые рубашки дает, а дурачка все ругают, смеются над ним, — а он знай себе на печи в куче проса сидит, в грязной рубашке, без штанов. Коль дадут — поест, а нет — то и голодает. И вот прошел на ту пору слух, так мол, и так: прилетел царский наказ к царю на обед собираться, и кто построит такой корабль, чтоб летал, да на том корабле приедет, за того царь дочку выдаст. Вот умные братья и советуются: — Пойти бы и нам, может, там наше счастье таится! Пораздумали, у отца-матери просятся: — Пойдем мы, — говорят, — к царю на обед: потерять — ничего не потеряем, а может, там наше счастье найдется! Отец их отговаривает, мать отговаривает. — Нет, пойдем, да и все! Благословите в путь-дорогу. Старики — нечего делать — взяли благословили их на дорогу: надавала им старуха белых паляниц; зажарила поросенка, фляжку горилки дала, — пошли они. А дурачок сидит на печи да и себе просится: — Пойду, — говорит, — и я туда, куда братья пошли! — Куда уж тебе, дурню, идти? — говорит мать, — да тебя там волки съедят! — Нет, — говорит, — не съедят: пойду! Старики поначалу над ним смеялись, а потом и бранить начали. Что ж, видят, что с дурнем ничего не поделаешь, и говорят: — Ну, ступай, да чтоб назад не возвращался, нашим сыном не назывался. Дала ему мать торбу, наложила туда черного черствого хлеба, фляжку воды дала и выпроводила его из дому. Он и пошел. Идет и идет, вдруг попадается ему по дороге дед. Такой седой дедуня, борода вся белая, до самого пояса! — Здравствуй, дедушка! — Здорово, сынок! — Куда, дедушка, идете? А тот и говорит: — Хожу я по свету, людей из беды выручаю. А ты куда? — К царю на обед. — А ты разве умеешь такой корабль смастерить, чтобы сам летал? — спрашивает дед. — Нет, — говорит, — не умею. — Так зачем идешь? — А бог его знает, — говорит, — зачем! Потерять — не потеряю, а может, там счастье мое найдется. — Так садись, — говорит, — отдохни маленько, пополуднуем. Доставай-ка, что у тебя там в торбе. — Эх, дединька, у меня нет ничего — один только черствый хлеб, вы такой и не укусите. — Ничего, доставай! Вот дурень достает, глядь — из того черного хлеба да такие белые паляницы сделались, что он и отродясь таких не едал: прямо сказать, как у панов. — Ну, что ж, — говорит дед, — как же это не выпивши да полдничать? А нет ли там у тебя в торбе горилки? — Да где ж она у меня возьмется! Есть одна только фляжка с водой! — Доставай, — говорит. Достал он, отведали, а там такая горилка сделалась! Вот разостлали они на траве свитки, уселись и давай полдничать. Закусили хорошенько, поблагодарил дед дурня за хлеб и за водку и говорит: — Ну, слушай, сынок, ступай теперь в лес, подойди к дереву и, трижды перекрестясь, ударь топором по дереву, а сам поскорей наземь ложись и лежи — пока тебя кто не разбудит. Вот корабль тебе и построится, а ты садись на него и лети, куда тебе надобно, и забирай по пути всякого встречного. Поблагодарил дурень деда, распрощались они. Дед пошел своею дорогой, а дурень в лес направился. Вот вошел в лес, подошел к дереву, стукнул топориком, сам упал наземь и уснул. Спал-спал. Вдруг спустя некоторое время слышит: кто-то его будит. — Вставай, твое счастье уже поспело, подымайся! Дурень проснулся, видит — стоит корабль, сам золотой, мачты серебряные, паруса шелковые, так ветром и надуваются — только впору лететь! Вот, не долго думая, сел он на корабль, снялся корабль и полетел... И полетел ниже облака, выше земли, что и глазом не видать. Летел, летел, вдруг видит — припал человек к земле ухом и слушает. Он и крикнул ему: — Здорово, дядько! — Здорово, голубчик! — Что это вы делаете? — Да вот, слушаю, — говорит, — собрались ли уже к царю на обед гости. — А вы разве туда идете? — Туда. — Так садитесь со мной, я вас подвезу. Тот и сел. Полетели. Летели, летели... глядь — идет человек по дороге: одна нога к уху привязана, а на другой скачет. — Здорово, дядько! — Здорово, милый! — Что это вы на одной ноге скачете? — Да вот, если бы я, — говорит, — отвязал другую, то за один шаг весь свет бы обошел. А я, — говорит, — не хочу. — Куда ж вы идете? — К царю на обед. — Так садитесь с нами. — Ладно. Тот сел. Опять полетели. Летели, летели, глядь — стоит на дороге охотник, из лука нацеливается, а нигде ничего не видать, ни птицы, ни зверя. — Здорово, дядько! Куда вы целитесь, если не видно ни птицы, ни зверя? — Так что ж, что не видно? Это вам не видно, а мне-то видать! — Да где же вы ее видите? — Э, да там вон за сто верст на сухой груше сидит! — Что ж, садитесь с нами! Он сел. Полетели. Летели, летели, вдруг видят — идет человек, несет за спиной полный мешок хлеба. — Здорово, дядько! — Здорово! — Куда вы идете? — Иду, — говорит, — хлеба на обед добывать. — Да у вас и так ведь полный мешок. — Да что этого хлеба! Мне и на один раз позавтракать не хватит. — Садитесь с нами! — Ладно. Сел и тот. Поехали. Летели, летели, глядь — бродит у озера человек, будто что ищет. — Здорово, дядько! — Здорово. — Чего вы тут ходите? — Пить, — говорит, — хочется, да вот никак воды не найду. — Да перед вами же целое озеро — чего ж вы не пьете? — Эх, да что этой воды! Мне ее и на один глоток не хватит. — Так садитесь с нами! — Хорошо. Сел он. Полетели. Летели, летели, вдруг видят — идет в село мужик и несет мешок соломы. — Здорово, дядько! Куда это вы солому несете? — В село, — говорит. — Вот так-так! А разве в селе нету соломы? — Есть, — говорит, — да не такая! — А это какая же? — Да такая, — говорит, — что какое бы знойное лето ни было, а разбросай ее — и вмиг, откуда ни возьмись, мороз ударит и снег ляжет. — Так садитесь с нами! Тот сел. Полетели они дальше. Летели, летели, вдруг видят — идет мужик в лес и вязанку дров за плечами тащит. — Здорово, дядько! — Здорово! — Куда это вы дрова несете? — В лес. — Вот так-так! Разве в лесу дров нету? — Как нету? Есть, — говорит, — да не такие. — А это какие ж? — Там простые, а это такие, что только их разбросать, и враз, откуда ни возьмись, войско перед тобой явится! — Так садитесь с нами. Согласился и этот, сел. Полетели. Долго ли, коротко ли летели, а прилетают к царю на обед. А там посреди двора столы понаставлены, понакрыты, бочки с медом-вином повыкачены: пей, душа, ешь, чего пожелаешь! А людей, прямо сказать, полцарства сошлось, старые и малые, и паны, и богачи, и старцы убогие. Как на ярмарку. Прилетел дурень с товарищами на том корабле, спустился у царя перед окнами, вышли они из корабля, обедать пошли. Глянул царь в окно, а там на золотом корабле кто-то прилетел, — и говорит слуге: — Ступай да спроси, кто там на золотом корабле прилетел! Пошел слуга, посмотрел, приходит к царю: — Какое-то, — говорит, — мужичье, оборванцы! Царь не верит. — Да как же это, — говорит, — можно, чтоб мужики да на золотом корабле прилетели! Ты, пожалуй, плохо расспрашивал. Взял и пошел сам к людям. — Кто тут, — спрашивает, — на этом корабле прилетел? Выступил дурень: — Я, — говорит. Царь как поглядел, что на нем свиточка — латка на латке, и на штанах колени повылезли, — так за голову и схватился: «Как же я свою дочку да за такого холопа выдам!» Что тут делать? И давай ему задачи загадывать. — Ступай, — говорит слуге, — да объяви ему, что хоть он и на корабле прилетел, а если не добудет воды целящей и живущей, пока гости пообедают, то не то что царевны не отдам, а вот меч, а ему голова с плеч! Слуга пошел. А Слухало и подслушал, что царь говорил, и рассказал о том дурню. Сидит дурень на лавке, печалится, — не ест, не пьет. Увидал это Скороход. — Почему, — спрашивает, — не ешь? — Да где уж мне есть! И в рот не лезет. И рассказал, так, мол, и так: — Загадал мне царь, чтобы я, пока гости отобедают, добыл воды живущей и целящей. А как я ее добуду? — Не горюй! Я тебе достану! — Ну, смотри! Приходит слуга, дает ему царский наказ, а он уже давно знает, как и что. — Скажи, — говорит, — что принесу! Вот слуга ушел. А Скороход отвязал ногу от уха да как двинулся, так враз и набрал воды живущей и целящей. Набрал, утомился. «Пока там, — думает, — обед, я успею еще вернуться, а сейчас посижу у мельницы да отдохну маленько». Сел и заснул. Гости уж обед кончают, а его все нету. Сидит дурень ни жив ни мертв. «Пропал!» — думает. А Слухало взял приложил к земле ухо и давай слушать. Слушал-слушал. — Не горюй, — говорит, — возле мельницы спит, вражий сын! — Что же нам теперь делать? — спрашивает дурень. — Как бы его разбудить? Стрелок и говорит: — Не бойся: разбужу! И как натянул лук, как выстрелил — стрела прямиком в мельницу ударилась, так щепки и полетели... Проснулся Скороход — поскорей туда! Гости только обед кончают, а он уже воду несет. Что тут делать царю? Давай другую задачу загадывать. — Ступай, — говорит слуге, — объяви ему: коли съест со своими товарищами за один присест шесть пар волов жареных да столько хлеба, сколько в сорока печах будет напечено, тогда, — говорит, — отдам за него дочку. А не съест, — вот мой меч, а ему голова с плеч! А Слухало и подслушал, да и рассказал о том дурню. — Что ж мне теперь делать? Я и одного-то хлеба не съем! — говорит дурень. Опять запечалился, чуть не плачет. А Объедало и говорит: — Не плачь! Я за всех вас поем, да еще и не хватит. Приходит слуга: так, мол, и так. — Ладно, — говорит дурень, — пускай дают! Вот изжарили двенадцать волов, напекли сорок печей хлеба. И как начал есть Объедало — все дочиста поел и еще просит. — Эх, — говорит, — мало! Хотя бы еще немного дали! Видит царь, что он такой, опять задачу загадывает, — чтоб сорок сороковых бочек воды залпом выпил, да сорок сороковых вина, а не выпьет — вот мой меч, а ему голова с плеч! Подслушал Слухало — рассказал. Плачет дурень. — Не плачь! — говорит Опивала. — Я, — говорит, — один выпью, да еще маловато будет. Вот выкатили им по сорок сороковых бочек воды и вина. И как начал пить Опивала — все дочиста выдул да еще посмеивается. — Эх, — говорит, — маловато. Еще бы выпил!.. Видит царь — ничего с ним не поделаешь, и думает: «Надо его, вражьего сына, со свету сжить, а то он моей дочкою завладеет!» И посылает к дурню слугу: — Поди объяви, что велел-де царь, чтоб перед венцом в баню сходил. А другому слуге наказывает пойти и сказать, чтоб баню чугунную натопили: «Уж теперь он, такой-сякой, сжарится!» Натопил истопник баню — так и пышет... самого черта можно зажарить! Сказали дурню. Вот идет он в баню, а за ним Морозко следом идет с соломой. Только вошли в баню, а там такая жарища, что прямо невозможно! Разбросал Морозко солому — и враз стало так холодно, что дурень еле обмылся, да поскорей на печь, там и заснул, — намерзся-таки хорошенько! Отворяют утром баню, думают, от него один только пепел остался, а он лежит себе на печи; они его и разбудили. — Ох, — говорит, как крепко я спал! — да и пошел из бани. Доложили царю, так, мол, и так: на печи спал, а в бане так холодно, будто целую зиму не топлено. Крепко опечалился царь: что тут делать. Думал-думал... — Ну, — говорит, — коль выставит мне к завтрему целый полк войска, уж выдам тогда за него свою дочку, а не выставит — мой меч, а ему голова с плеч! А у самого на уме: «Где уж простому мужику полк войска добыть? Я царь, да и то!..» Вот и отдал приказ. А Слухало подслушал, да и рассказал о том дурню. Сидит опять дурень, плачет; «Что мне теперь делать? Где мне столько войска достать?» Идет на корабль к товарищам: — Ой, братцы, выручайте! Не раз из беды выручали и теперь выручите! А не то я пропал! — Не плачь! — говорит тот, что дрова нес. — Я тебя выручу. Приходит слуга. — Наказал, — говорит, — царь, что коль выставишь целый полк войска, тогда царевна твоя! — Ладно, будет сделано! — говорит дурень. — Только скажи царю, коль не отдаст и теперь, то я на него войной пойду и силой царевну возьму. Вывел товарищ ночью дурня в поле и понес с собою вязанку дров. И давай их в разные стороны раскидывать; что ни кинет — то и человек, что ни кинет, то и человек! И набралось такого войска, боже ты мой! Просыпается наутро царь, слышит — играют. Спрашивает: — Что это так рано играют? — Да это, — говорят, — тот свое войско муштрует, что на золотом корабле прилетел. Видит тогда царь, что ничего не поделаешь, велел позвать его к себе. Приходит слуга, просит. А дурень сделался такой, что его и не узнать — так одежда на нем и сияет, шапочка казачья золотая, а сам такой красавец, что боже ты мой! Ведет свое войско, впереди сам на коне вороном, а за ним старшина. Подступил ко дворцу. — Стой! — крикнул. Войско в лавы построилось, все как один! Пошел во дворец. Царь его обнимает, целует: — Садись, зятюшка мой любезный! Вошла и царевна. Как увидела — так и засмеялась: какой у нее муж пригожий будет! Вот их поскорей обвенчали да такой пир задали, что аж до самого неба дым пошел, да на облаке и остановился. И я с того пира шел, да как глянул на облако, так и упал. А упал, так и встал. Вы просите сказку, я и рассказал, ни длинную, ни короткую, а вот так, как от вас до меня. И еще б рассказал, да не умею. Вот и сказке Летучий корабль конец, а кто слушал - молодец! | |
| Просмотров: 1516 | |
| Всего комментариев: 0 | |
|
| |
Меню сайта
Сказки
| Русские народные [191] |
| А.С. Пушкин [7] |
| К.И. Чуковский [23] |
| А.Н. Толстой [21] |
Реклама
Статистика
Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Интересное
Русские народные сказки
Об этом сайте
Сайт folklibrary.ru является библиотекой народного фольклора - сборником анекдотов, статусов, демотиваторов и других произведений древнерусского и современного (сетевого) народного творчества
Фольклор в произведениях писателей:
- А.С. Пушкин;
- Салтыков-Щедрин;
- Сергей Есенин.
Древнерусский фольклор:
- пословицы, поговорки;
- сказки;
- песни;
- приметы.
Современный фольклор:
Сетевой фольклор:
Русские традиции:
«Начало искусства слова — в фольклоре» © М. Горький
Мы Вконтакте
Поиск
Наш опрос